Нептун – Рыбы – 12й Дом
А вы когда-нибудь ныряли под водой? Ну не то чтобы на секунду опустивши голову под прозрачную гладь поверхности, а по-настоящему - с аквалангом, или по-крайней мере с маской и трубкой? Те, кто любят погрузиться время от времени сразу же меня поймут, ведь мир под водой разится неописуемо от нашей привычной реальности! Сразу же пропадает надоедливый шум, образы неотчетливо вырисовываются через преломляющее свет водное пространство, а тело становится почти невесомым. И всё сразу немного замирает, как в замедленном просмотре. Как передать те ощущения, что мы испытываем в подводном мире? Это как пытаться объяснить слепому, как цветаст наш мир. Как описать эту бескрайность водного пространства, если отплыть чуть от берега или погрузиться на глубину? Конечно, море имеет границы и достаточно взглянуть на карту или глобус, чтобы увидеть их, но будучи окруженным морскими пучинами - эти границы стираются, само ощущение ограниченности пространства исчезает. И в этом вся суть Рыб! Их присутствие находится как во всём целом, так и ни в чём в частности, проявляясь через остальные Знаки Зодиака. Они вездесущи (в хорошем смысле:) и в то же время непроявленны сами, создавая фон для картины, которую мы рисуем нашей жизнью. Этот последний Знак Зодиака справедливо считается самым необъяснимым. И действительно, завершая цикл, Рыбы образуют водоём, в котором происходит все наше существование, проявляющееся через все остальные знаки. Абсолютно все процессы завершаются в бездне недовершённого, и все потоки в конце концов стекаются в этот необъятный океан. И зарождается всё тоже в этом невидимой энергетической субстанции (давайте условно назовём её Чрево Творения, а если хотите - просто Абсолют - потенциал всего, что ещё не произошло и может произойти, и запись того, что уже произошло – ничто не уходит бесследно в этом бездонном космическом водоёме. Иногда наблюдаешь за волнами, следующими одна за другой и невольно вспоминаешь старые строки:
«Сколько бы ни смотреть на море - оно никогда не надоест. Оно всегда разное, новое, невиданное. Оно меняется на глазах каждый час. То оно тихое, светло-голубое, в нескольких местах покрытое почти белыми дорожками штиля. То оно ярко-синее, пламенное, сверкающее. То оно играет барашками. То под свежим ветром становится вдруг темно-индиговым, шерстяным, точно его гладят против ворса. То налетает буря, и оно грозно преображается. Штормовой ветер гонит крупную зыбь. По грифельному небу летают с криками чайки. Взбаламученные волны волокут и швыряют вдоль берега глянцевитое тело дохлого дельфина. Резкая зелень горизонта стоит зубчатой стеной над бурыми облаками шторма. Малахитовые доски прибоя, размашисто исписанные беглыми зигзагами пены, с пушечным громом разбиваются о берег. Эхо звенит бронзой в оглушенном воздухе. Тонкий туман брызг висит кисеей во всю громадную высоту потрясенных обрывов. Но главное очарование моря заключалось в какой-то тайне, которую оно всегда хранило в своих пространствах»